Творчество поклонников

Подарок

Добавлен
2005-07-04
Обращений
21803

© Игорь Поляков "Подарок"

    Так же и бросали деньги, - только каждый пятый.
   
    Словно уснул, - он глянул на часы (командирские с немного поцарапанным стеклом, но ни разу не отставали), - на два часа. Прямо на рабочем месте.
   
    Во рту паршиво. Вчера, конечно, он перебрал, но соленый привкус крови был уж слишком. Подумав, что не мешало бы полечиться, он высыпал в карман монеты из эмалированной кружки (специально держал такую, чтобы каждая брошенная монета своим звоном служила сигналом окружающим, что надо подать ветерану). Подвесил её к специальному крючку на груди, и, отталкиваясь от асфальта деревянными чушками, покатил к ларьку на своем «скейборде». Грубая и прочная подставка на маленьких колесах, но это желание называть средства передвижения как-то возвышенно у него с детства.
   
    -Ленка, налей полстакана и дай беляш, - сказал он, глядя снизу вверх на открытое окно ларька.
   
    -А вчерашний долг отдашь? – спросило его, высунувшееся в окно потрепанное миловидное лицо.
   
    -Ленка, - развел руки Костя, - ты же знаешь, я всегда отдаю. И протянул ей смятую купюру. Она недоверчиво разгладила пятидесятирублевую бумажку и исчезла вместе с ней в окне.
   
    Пока ждал, Костя задумчиво смотрел на мусор, валяющийся под ларьком, - рваные бумажки, конфетные обертки, ржавые мелкие монетки, смятые сигаретные пачки. Он сам не знал, это было его достоинство, или недостаток, видеть то, что люди сверху не видят. Иногда это очень помогало. Так, пару месяцев назад, он нашел под газетным киоском золотое кольцо, которое загнал и неделю пил. Но, такие находки были чрезвычайной редкостью, хотя он всегда оглядывал укромные места с надеждой.
   
    -На, держи. – Ленка, стоя рядом с ним, протягивала ему граненый стакан и жирный беляш в бумажке. Она всегда выходила из киоска, а вот её сменщица мало того, что выставляла выпивку и закусь на прилавок, к которому надо было тянуться, так еще и не наливала так много, как Ленка.
   
    -Спасибо, - выдохнул он и одним махом вылил все горло. Сморщившись, вдохнул поднесенный к носу беляш, и снова выдохнул. Хорошо. Благодатное тепло мгновенно разлилось по телу. Исчез привкус крови, и тут же появилось чувство голода. Счастливо улыбаясь, Костя откусил большой кусок от беляша и стал жевать.
   
    Ленка стояла рядом и курила. Утро буднего дня. Рыночная площадь только стала заполняться народом, который равнодушно двигался мимо них. Торговли почти не было, поэтому можно было покурить. Еще пару укусов и беляш был съеден. Костя обтер жирные руки об грязную рубаху и тоже закурил.
   
    -Ну, что, Ленка, как жизнь? – спросил он неопределенно.
   
    Да, вроде бы и ничего, да только страшно стало вечером ходить, уже четвертый труп, - она выдохнула дым, и закашлялась. Сплюнув, снова затянулась, и продолжила, - идешь вечером после смены и оглядываешься на каждый шорох.
   
    «Пять», - уточнил в уме Костя, и сказал:
   
    -Он же вроде только в парке нападает.
   
    -В парке, то в парке, да только кто ж знает эту сволочь, - сказала Ленка и бросила окурок. – Ладно, пойду работать.
   
    Костя кивнул и тоже покатил свое тело на рабочее место. Поставил кружку на место, поправил табличку на груди, на которой коряво было написано «Помогите ветерану, пострадавшему за правое дело» и стал смотреть на проходивший мимо народ.
   
    Три года он здесь. В дождь и холод, в жару под палящим солнцем, в будни и праздники. Здесь есть с кем поговорить, и здесь его уважают. Денег, что ему бросают, хватает на еду, выпивку и на общак. Он мог бы только на себя работать, но понимал, что так будет меньше проблем. Когда он впервые появился здесь, были небольшие проблемы, но он их решил. С тех пор его уважают и позволяют платить значительно меньше остальных.
   
    Звякнув о кружку, упала монета в пятьдесят копеек. Костя равнодушно проводил глазами толстую тетку с добрыми глазами. Наверняка думает, что сделала богоугодное дело, типа, зачтется на небесах.
   
    Тупая тварь!
   
    Он их всех ненавидел. Всех тех, что проходили мимо на двух ногах. Тех, что бросали деньги в его кружку, и тех, что делали вид, что не замечают его.
   
    Равнодушных и любопытных.
   
    Толстых и тонких.
   
    Женщин и мужчин.
   
    Молодых и старых.
   
    Хорошо одетых и бомжей.
   
    Всех.
   
    Даже Ленка, которая наливала больше, чем полстакана, делала это из жалости.
   
    Он ненавидел, когда его жалели.
   
    Немой, что собирал ежедневную дань, брал с него меньше, потому что боялся.
   
    Он ненавидел трусливых двуногих козлов.
   
    Соседка по его однокомнатной квартире недалеко от рынка, у которой зимой снега не выпросишь.
   
    Он ненавидел жадных.
   
    Молодые девчонки в таких коротких юбках, что поневоле увидишь их белые трусики, которые теряются между ягодиц, проходили мимо, не замечая его.
   
    Он ненавидел красивых и ярких людей, словно они знали о его слабости.
   
    Злость копилась в нем ежедневно, но ничего нельзя было увидеть на его лице.
   
    Спокойное лицо безногого ветерана, сидевшего на одном и том же месте из года в год. Привычный, как фонарный столб.
   
    Женщина в возрасте с грустными глазами опустила в его кружку пятьдесят рублей. Перекрестилась и пошла дальше.
   
    Он ненавидел и её, потому что он знал, что она подумала. Не дай Бог, мой сын попадет в Чечню и ему тоже оторвет ноги. Ей было насрать на него, - она просила Господа защитить её сына. Он для неё всего лишь ужасное видение, которое она попытается забыть.
   
   
   
    14. от злости
   
    что кипит в груди
   
    спасенья нет, ни днем, ни ночью
   
    и разделяет ненависть с любовью пропасть
   
    и люди-монстры скалят злобно пасть в кошмарных снах:
   
    жить с ненавистью в сердце в стремлении приблизить судный день.
   
   
   
   
   
    Вообще то, день начался хорошо. Еще один мужик с явным военным прошлым бросил десятку. Костя прибрал купюры, аккуратно сложив их к другим купюрам, и закурил.
   
    Вообще-то, раньше он любил людей. И помогла ему в этом Маша. Промелькнула в его жизни ярким лучиком, подняла на ноги и исчезла. Он помнил свое детство, проведенное в постели. До шестнадцати лет он не мог двигать ногами и жил с мамой. Потом пришла Маша (он не помнил, как это у неё получилось, и не знал, куда она после этого делась, но только благодаря Маше он несколько лет был здоровым двуногим членом общества) и, не сразу, не за один день, он встал на ноги. Три года специальных упражнений и упорных тренировок через боль и пот. Три года жизни с мечтой, что он будет такой, как все. И вот – в девятнадцать сам пришел в военкомат, дескать, хочу служить Родине.
   
    Костя выдохнул дым кольцами. Сколько юношеской наивности в нем было. Сколько энтузиазма и глупости. Сколько тупорылой мечтательности.
   
    В военкомате страшно удивились, что проходящий по документам инвалид первой группы выглядит, как бравый солдат. Отправили на призывную комиссию и признали годным. Все были рады этому, кроме мамы. Он уже тогда мог увидеть в её глазах свое будущее, но он был счастлив и не хотел замечать, как страдает мать. Он был горд тем, что он идет в Армию, где он станет настоящим мужчиной.
   
    Полгода учебки, и в боевой полк в Чечню. Активных боевых действий уже не было, - они здесь в месте своей дислокации, бандиты в горах. Мирное население, постепенно возвращающееся к своим руинам, и заверения политиков, что война окончена. Через месяц ежедневной солдатской рутины он напился местного самогона до такого состояния, что совершенно не помнил, что делал. Как ему потом рассказали, сунул палец в чеку гранаты и крутил её на этом пальце. Чека осталась на пальце, а граната упала ему под ноги. Результат, - ему оторвало ноги, и еще троих таких же, как он пьяных в дым, посекло осколками.
   
    Все возвращается на круги своя, - родился с неподвижными ногами, так и живи таким, не рыпайся, все равно таким умрешь.
   
    Самое печальное во всем этом, что мама не выдержала такого удара. Инсульт, реанимация и смерть. Он был в госпитале, когда её похоронили. Только через полгода повинился на её могиле.
   
    Костя проводил взглядом женщину, бросившую ему рубль, и затушил окурок. Жизнь – штука мерзкая, хочешь, как лучше, а говно все равно лезет сквозь все щели. Воспоминания часто посещали его, и оставляли горькое чувство. Скрашивали его одиночество, и подпитывали его злобу. Были единственными собеседниками его пьяных вечеров и счастливых снов.
   
    Мир снова свернулся в клубок его однокомнатной квартиры.
   
    До некоторых пор.
   
    Ближе к обеду Костя сложил свой рабочий инструментарий в сумку, которую забросил за спину, и покатил домой на свой законный перерыв. Жил он недалеко, что было очень удобно. Он успевал, и поесть, и выпить. И покидать нож. Это было его любимое занятие. И теперь, перекусив на скорую руку, он пристроил свое тело в то место, которое определил себе, - сегодня буду бросать ножи отсюда. Разложил остро отточенные лезвия, и стал смотреть на мишень, сосредотачиваясь.
   
    Сколоченный им самим деревянный щит висел на прикрытой толстым ковром стене. Краской нарисованы круги мишени с пятном в центре. Как правило, здесь, в центре, он весил какую-нибудь фотографию. Чаще всего, это была вырезка из журнала – яркая красивая женщина, вальяжный мужчина, какая-нибудь музыкальная группа или певец. Главное, чтобы изображение было красочное и здоровое, двуногое и счастливое.
   
    Сейчас там висело изображение Памелы Андерсон.
   
    Он долго смотрел и наливался злобой. Представлял себе полет ножа, который, вонзаясь в фотографию, рвет ту часть плоти на изображении, которое он определял. Чувствовал боль, что наносит изображенному человеку нож. Видел кровь, что струится из раны.
   
    -Хха! – выдохнув, Костя бросил нож, который вонзился в самый центр фотографии – правая грудь.
   
    И далее, без остановки, все остальные четыре приготовленных ножа, которые со свистом втыкались в дерево мишени. Левая грудь, голова, живот, пах.
   
    Он сидел и, улыбаясь, смотрел на истыканный ножами центр мишени.
   
    Хорошо!
   
    Даже, когда он выпьет, глаз оставался острым, а рука – твердой.
   
    Костя на руках добрался до мишени и по одному вытащил ножи из дерева. Скомкал порванную бумажку и бросил её в ведро, стоявшее рядом и наполовину заполненное рваными бумажками.

Оценка: 0.00 / 0