Творчество поклонников

Валентин Мазуров - Что за чем?

Добавлен
2006-03-26 08:26:17
Обращений
6147

© Конкурс Зомби секс дождь "Валентин Мазуров - Что за чем?"

   
    Я плавно затормозил, подняв за собой колеи брызг, и остановился в нескольких сантиметрах от очаровательной хич-хайкерши, которая даже не шелохнулась – олимпийское спокойствие
    (нереальное спокойствие).
    Разглядел я девушку в фиолетовом дождевике сразу, потому и не побоялся подсадить к себе попутчицу. Ну выглядела она вопиюще безобидной, как выставленный за двери в грозу щенок, лицо облепили белокурые пряди волос, губы посинели от холода, тушь вокруг светло-голубых глаз растеклась.
    - Леди, мне кажется, что кто-то из нас оказался не в том месте, не в то время, - тоном странствующего рыцаря произнес я, опустив окно.
    - Т-тут лучше не скажешь, - тихим дрожащим голосом ответила она и застенчиво улыбнулась. После такой милейшей улыбки мне в голову врезалась еще одна фраза бабушки: «Часто краснее тот, кто в жизни познал слишком много стыда». И знает что, я все яснее убеждаюсь, что классная это штука «подсознание» - научись с ним общаться на «ты» и заживешь, как у Бога за пазухой.
    В машине…
    Как девушка села в машину, то мятный освежитель перебил другой запах, я ни то что не смог определить его, я даже не разобрался нравится он мне или противен. Аромат затмил и запах мокрой одежды.
    Попутчица быстро представилась и начала осваиваться в середине автомобиле, словно неусидчивый ребенок в гостях. Только минут через пять я снова услышал ее нежный голос.
    - Оригинальный мишка, - сказала Анджелина, указав на мягкую игрушку, висящую на зеркале заднего вида. Вряд ли она действительно так считала, скорее, попыталась завести разговор, уж слишком мрачно проходили дорога под звуки капелек-горошин тарабанящих по машине, хлюпанье воды, шум дворников и музыкальный фон Rob’а Zombie.
    - Мне его бабушка давным-давно подарила, - ответил я. – На рождество, как брелок в машину. Симпатичного такого с розовым бантом и в меховой шапочке Санты. А как померла бабуля, я шапку отрезал, бант развязал - получился медведь с распухшей как при энцефалите головой. Тедди-Франкенштейн, чтоб его. Болт в виски напросился сам собой, теперь смотрю на него и всегда вспоминаю старушку, она в последние свои дни в проводах вся была: аппарат поддерживающий жизнедеятельность, трубки, капельницы, только и слышно хрип да работу компрессоров.
    Вот такой я парень, всегда говорю, что на уме, нет для меня ни табу, ни откровений. Спрашивай – и я выложу все на тарелочку с голубой каемочкой, вот только плевал с самого высокого склона Аляски, хочешь ли ты услышать мой рассказ или предпочтешь заткнуть нежные ушки. Анджелина виду не подала, что я болтаю лишнего, да и не мандражила вовсе, не выказывала страха или недоверия. Сидела тихонько, ножки в промокших джинсах сдвинула, пальцы на ручках перекрестила и уложила на колени, а фиолетовый полиэтиленовый дождевик валялся смятый в клубок у ее туфель.
    - А что с ней случилось? В смысле с бабушкой.
    - Хе, - я выдал короткий смешок, как будто отхаркнул застрявшую в горле косточку. – Постарайся угадать, Анджелина, от чего люди умираю чаще всего, украшенные разнокалиберным оборудованием, как рождественская елка.
    - Энджел, называй меня Энджел, - невзначай поправила она. И знаете, что это означало? Да не будьте лопухами, вызов! Это был вызов в мою сторону, я прочитал это в ее ангельских глазах, мелькнувших там лукавых искорках. - Я не часто просматриваю статистику смертности пожилых людей в США, но предполагаю, что от рака.
    - В точку! Хоть к гадалкам не ходи, кого не спроси, чего морда такая угрюмая, а он и ответит: «Та двоюродный дядечка от рака скончался», времена нынче такие, - говорил я, может чуть экспрессивнее, нежели хотел.
    Вновь повисло молчание.
    В салоне приглушенно играла песня Rob Zombie – «Living dead girl», крикливая электронная музыка, от которой я в последнее время торчу.
   
    Rage in the cage
    And piss upon the stage
    There's only one sure way
    To bring the giant down
    Defunct the strings
    Of cemetery things
    With one flat foot
    On the devil's wing…
   
    А еще я почувствовал, что неведомый аромат меня пьянит, и огни встречных фар на лобовом стекле приобретают дополнительные световые биополя… что косячка курнул.
    Энджел выудила маленький флакончик-пробник с духами из кармана джинсов и опрыскала им шею. Потом брезгливо провела рукой по своей мокрой футболке, насупив носик, мол «Фу, какая гадость!».
    - Ты не возражаешь, если я сниму кофту и назад положу сушиться, а то ощущаю себя мокрой курицей.
    Я кинул быстрый взгляд на застенчивую красотку. Его хватило, чтобы разглядеть проступающие через влажную ткань белой кофточки соски. «Fuck me, while my boyfriend is not here», - гласила надпись на футболке, растянувшаяся в области груди. Набухшие, налившиеся соски, от холода ли?
    «Неужели она хочет вот так просто обнажится, дело попахивает скверно», - думал я, но другая часть сознания опровергала скептическую мысль: «Да здесь пахнет Эдемским Садом, цыпочка решила подготовить чек к оплате, ну и хрен, что ты ведешь себя, как вульгарный бычара. Баб такие мужики только заводят».
    - Снимай любую одежду, которая тебе мешает, протестовать точно никто не будет. – Я улыбнулся и подкрутил печку, чтобы в машине стало жарче, хотя температура поднималась автономными путями.
    Энджел обхватила края мокрой футболки, подвернула их немножко и пластичным движением рассталась с верхней одеждой, обнажив упругие груди-персики, маленькие, спелые с молочно-шоколадными сосками.
    И э-это ДЖЕК-ПОТ, дамы и господа! Ваш выигрыш: участие в ролике передачи Play Boy Late Night!
    Кофту она, как ни в чем не бывало, аккуратно разложила на заднем сидении. На моих штанах в районе ширинки до неприличного быстро появился внушительный бугорок, угрожающий перерасти в Мак-Кинли[2]. Змей почувствовал запах наживки и жаждал вырваться на волю, выпустить пламя. Сперма, как пена во встряхнутой бутылке колы, моментально поднялась вверх и шибанула мне в голову. Я потерял на мгновение дар речи, по телу разливалось приятное возбуждение с толикой страха.
    - Ты пооткровенничал насчет своей бабушки, а я пооткровенничаю своим телом, по-моему, все честно? – невозмутимо спросила она. Кожа у нее бледноватая, но от этого не хотелось меньше дотронуться до нее; животик спортивный, плоский, с почти незаметным белесым пушком, в пупке сережка-бабочка с камешками на рожках. К такому идеальному животу хочется прильнуть и покрывать поцелуями, медленно поднимаясь вверх, кто из мужиков стыкался с подобной красотой – поймет без слов. Я глотал слюну, как будто ее вливали мне через лейку.
    - Может, остановимся? – да я не был влюбленным Шекспиром, а хули разводить поэмы, пока баба тебе дает? Ведь как оно бывает: сейчас хочет, а через минуту совесть, прилежность или критические дни скажут свое веское слово.
    - Если учесть, что ты за минувшие секунд тридцать чуть два раза не выехал на встречную – это хорошая идея, - она впервые засияла открытой улыбкой, и я с ужасом представил, сколько ей лет.
    Пятнадцать?
    Шестнадцать?
    Однозначно нимфетка, выпустившая наружу мою кобелиную сущность; заставившая господина Инстинкт Размножения запереть в погребе мистера Инстинкт Самосохранения. О крошке Джинджер я и помнить не помнил, она находилась на другом краю вселенной, пока очаровательная лолита меня соблазняла.
    Я вырулил Range Rover на обочину, а эта маленькая плутовка уже расстегивала свои джинсы одной рукой, и проводила языком по указательному пальцу другой, облизывала и заглатывала его, как самое вкусное в мире мороженное. Я уже думал, что мой затвердевший как цемент член порвет к чертовой матери штаны.
    А песня «Living dead girl» играла третий раз подряд. Я не помнил, чтобы ставил эту композицию на «repeat», но фон не имеет никакого значения.
   
    Crawl on me
    Sink into me
    Die for me
    Living Dead Girl
   
    Raping the geek
    And hustling the freak
    Like a hunchback juice
    On a sentimental noose…
   
    Будем мы заниматься этим под вопли альтернативной музыки и стук капель дождя об металл машины, или под пение детского хора - параллельно. Для меня все перестало существовать, кроме желания.
    СПИД, сифилис, прочие венерические заболевание для меня не играли никакой роли.
    Продолжение…
    Заниматься любовью в машине красиво и романтично – только в эротическом кино, на самом деле крайне неудобно, места катастрофически не хватает,
    (и это в просторном джипе!)
    то и дело задеваешь всевозможные навигационные приборы. Одежда скучилась в складки, и я представил себе трахающимся космонавтом со специально открывающимся шлюзом для члена в костюме.
   
    Blood on her skin
    Dripping with Sin
    Do it again
    Living Dead Girl…
   
    Что творила малышка Энджел с моей волшебной палочкой не поддается никакому описанию, после каждого прикосновения языком, мышцы на моих бедрах напрягались и сжимались, экстаз разливался по телу и бил в мозг, раскрутив мир на тысячи оборотов в секунду. Первый раз в своей жизни я стонал, как дешевая порно звезда, стонал от наслаждения.
    Крупные дождевые капли разбивались об лобовое стекло, словно водяные бомбочки, расплескивая начинку. Капли соединялись в ручейки, стекающие порой в стремительные потоки.
    «Если и существует нирвана, то я на подходе!», - мысленно блаженствовал я и закрыл глаза. Вместо темноты пульсировал свет, словно меня ослепила вспышка фотоаппарата. Когда я их открыл, призрак ужаса прошелся по спине: лобовое стекло заливали не «небесные слезы», а стена ярко алой крови, кровь хлюпала в лужах, красные капли распылялись в воздухе, по дорогам разлились реки крови…
    … я моргнул, и все стало на свои места, а Энджел переходила в наступление. Поборов все препятствия она расположилась на моих коленях и впустила в себя, в самое сокровенное место, настолько мягкое и сочное; начала приподниматься и опускаться, запустив пальцы в мои волосы и лохматя их длинными розовыми ногтями, прижимаясь грудками к моему рту.
    - Ты мой самый лучший любовник… - прошептала она и замерла ягодицами на моих бедрах; змей полностью скрылся в ущелье и там зашипел, как никогда ранее.
    Я понял, что сдерживать себя не в состоянии иначе взорвусь…и тут раздался рык. Хищный, животный рык – предвестник неприятностей.
    Понятное дело это рычание исходило не от меня, тут не надо быть особенно проницательным…
    … исходило оно от моего второго «Я». И когда испуга на лице Энджел не обнаружилось, а разом на нем стерлась и сладострастная гримаса, заменило которую серьезное выражение, а-ля «я неудовлетворенная шлюха, но честно исполняю свой долг», до меня дошло, как до того индюка
    цыпленка табака...
    которого готовят в печи: «Ребята, наступает полная жопа». Как дошло, так и потемнело в глазах: аромат чего-то среднего между лотосом и ванилью перебил дыхание.

Оценка: 10.00 / 1