Творчество поклонников

Торг со смертью (отрывок из Охотников)

Добавлен
2005-02-01
Обращений
7196

© Майк Барлоу "Торг со смертью (отрывок из Охотников)"

   
    Но на самом деле эти демоны, которым даны имена и с которыми можно торговаться – они не страшны.
    Штефан. Всего лишь упырь, хвала Господу.
    Оззи знал об ином Зле. Неописуемо древнем, а потому даже безымянном. Шумеры знали, ацтеки догадывались, микмаки поняли. Но белым людям неудобно было верить в ЭТО, подлинное Зло и его заменил им сексуальный парень с рожками.
    На самом деле их судьбы ломала эта самая неназванная, слепая сила, которая была старой уже в эпоху, когда люди сидели у первого огня и всматривались расширенными от ужаса глазами в обступающую их вечную ночь, слушая ее песни.
    Эти шепоты и крики. Визг свирели у Трона.
    Но сейчас его окружала тишина. Он напряг каждый нерв своего тела, тела в котором теперь – последние пять лет – тоже бежала кровь Проклятых. Эта черная кровь, которая не обратила его при жизни в подлунного охотника, но гарантированно превратит после смерти, давала ему возможность слышать и видеть то, что ускользало от уха нетронутых проклятием. Визг свирели.
    Хокка Хей, детка?
    Но подступавшая ночь была тихой.
    И что? Тот парень, которого я отдал Штефану – может быть и его вела та же сила, что вывела из – под камней МакКормаков?
    Древность сломала мне жизнь. Я любил крыть крыши, любил играть в боулинг. И Энни любил. Любил? Не помню. Я так много потерял. Если я потеряю еще что – то, что вообще от меня останется?
    Так почему бы ни позволить тысячелетней древности совсем подмять себя, жить по старым, отмершим века назад традициям, руководствуясь представлениями седой старины?
    Чем не жизнь?
    Чем хуже и нелепее любой другой?
    Неужели глупее, чем проработать всю жизнь на стройке, напиваться по пятницам в баре, и после этого умереть от инфаркта?
    А почему я собственно решил, что сгореть лучше, чем сгнить?
    Почему я решил, что мне доставит большее удовольствие нюхать запах горелого мяса, чем просто бросить ее, предоставив времени самому разделаться с ней?
    Саманта о смерти никогда не думала и не говорила, так что ее прижизненного мнения я не знаю. Она же мексиканка, католичка. Наверное, не хотела бы сгорать по обычаям викингов? Да и костер не крематорий, сгореть дотла не удастся и какие – то останки, когда прогорит плот, просто погрузятся на дно озера на корм рыбам. И ее так или иначе съедят. Только жареную.
    Ерунда. Она всегда говорила, что лучше сгореть, чем погаснуть. Правда имела в виду жизнь. Жизнь она в отличие от меня любила. Но я любил Саманту.
    Оззи еще раз поцеловал мертвую Саманту. Прижался в ней щекой. Теперь она уже была на самом деле мертвой. Но еще настоящей. Еще Самантой.
    Он ЗНАЛ, что ее личность, ее душа сейчас далеко отсюда.
    Если угодно он даже знал, что на самом деле она не исчезла, не канула в небытие.
    Просто умерла.
    Именно так.
    Смерть это только начало?
    Ведь правда?
    Но от этого было не легче видеть мертвое тело, которое вмещало когда – то ее душу.
    Наоборот, скорее именно это знание и доставляло ему боль.
    Боль, которая уже ослабла.
    Боль, которая не уйдет никогда.
    Солнце закатывалось за горизонт. Оззи вошел в воду, толкая перед собой плот. Когда вода дошла до плеч он толкнул плот вперед со всей своей немалой силой. Ему не хотелось, что бы ветер прибил погребальный костер викингов к берегу и испортил всю картину. Саманте надо было сгореть, уплывая на закат.
    «Все надо делать красиво. Толку от этого признаться никакого, зато глазу приятно» – вспомнил Оззи одно из нелепо – банальных поучений своего старого мастера. Тяжелый плот вскоре набрал инерцию и поплыл сам.
    Оззи выбрался на берег. Думая, что едва ли после этого он сможет спокойно купаться в таких же озерках. Потому, что нет никакой гарантии, что парой дней раньше какой – нибудь Охотник, возможно похожий на него, а возможно нет, а возможно женщина, так же не похоронил в этом озере своего напарника.
    Факел зажегся сразу же. Оззи метнул его и промахнулся. Он испугался, что придется лезть в воду, догонять плот, поджигать его вручную или спешно мастерить новый факел. Это было бы некрасиво.
    Но все случилось само собой. Оззи не пожалел бензина, поливая дрова, он растекся по воде и сейчас, когда факел упал на такую маслянистую дорожку, она вспыхнула. Струйки пламени пробежали по воде, и вот заполыхал костер. Ветер дул с берега – редчайший случай, хоть с этим ему повезло и Оззи почти не пришлось наслаждаться запахом бекона.
    Он довольно долго стоял, глядя на бушующее среди воды пламя, а потом повернулся к озеру спиной, и стал одеваться. Стряхнул с ног песок, зашнуровал ботинки и, не оборачиваясь, пошел к машине.
   
    Продолжение следует. Обязательно.

Оценка: 0.00 / 0