Творчество поклонников

Инъекция счастья

Добавлен
2005-05-17
Обращений
7741

© Валентин Мазуров "Инъекция счастья"

    Уголок дисплея Нокии показывал 0:30 am.
    - Добрый вечер мистер Андерсен или Нео, как вам больше нравится? – до невозможности разжеванные, черствые слова.
    - Мне почему-то совсем не смешно, - сдержанно огрызнулся Андрей, как человек, который знает, что палка на двух концах.
    - Я вас очень хорошо понимаю, дружище. Но ведь все что имеет начало – имеет и конец. Считайте, что концом вашей черной полосы будет наш договор, вы ведь еще не передумали, не так ли?
    - Я никогда не меняю решения по ходу рейса, а то можно выпасть из самолета.
    - Хорошая фраза, надо будет законспектировать, - очередная насмешка. – Значит не забывайте все пункты соглашения, берите нужные вещи и направляйтесь в сторону заброшенной стройки между синагогой и Домом связи. Можете смело записывать начало сегодняшнего дня в актив фартовых дней, старина. До связи.
    Абонент отключился. Снова во власть вступила тишина. Самсон, шурша извилинами, покрутил в руках телефонную трубку, после чего небрежно засунул ее в карман брюк. Он ботинком затер болото слюней и поднялся с лавки, похрустывая костями, растирая занемевшие части тела.
    Андрей приподнял воротник ветровки, засунул правую руку в карман и кончиками пальцев успокоительно поглаживал острый край фотографии 10х15. Ноги торопливо несли к арке.
   
    Любовь
    Молодой парень, с виду лет семнадцать-девятнадцать летит по лестнице пятнадцатиэтажки с ветром в ушах и сквозняком в голове, бормоча что-то до предела неразборчивое. Его густые, длинные волосы, аля Биттлз, развиваются, как конная грива на скачках, сутулая спина амортизирует после каждого прыжка через несколько ступенек. Гриндерсы, длинной с короткие гетры, широкие штаны с множеством карманов, черная, полинявшая футболка и поверх нее бежевая рубашка говорят о незаурядных вкусах парня.
    «Она узнает кто из нас настоящий мужик, но будет слишком поздно», - первую четкую фразу выдал он на пролете между 9-ым и 10-ым этажом, без признаков задышки. Зеленые глаза молодого человека одержимы неизвестной идеей, которая ввергла его в состояние аффекта, и лишило возможности отвечать за здравость поступков.
    Когда, наконец, цель была достигнута, юноша стоял у балконного окна 15-ого этажа, его лицо, обсыпанное прыщами и красной экземой, растянулось в гримасе психа получившего на новый год розового слоника.
    «Мне нечего скрывать и незачем жить… пускай она знает, пускай все узнают, кто из нас тряпка…», - продолжал монолог он, но уже не таким уверенным тоном, видно отвлекся на мелькающие внизу фонарные огни, да и открытие защелок окон не могли не отбирать сосредоточенности.
    «Я бы любил тебя больше жизни, дура, а он поматросит и бросит… но пускай тебя съест угрызение совести, а я докажу… разве у него хватило бы смелости пожертвовать жизнью ради любви?»
    Парень распахнул окна и через двери заиграл свистом сквозняк, на балкон просочился прохладный, свежий воздух, придушивший кислую вонь из подмышек. Он оперся на деревянную раму, что Христос на распятье, и стал балансировать, касаясь подошвой карниза. На командирских часах стрелка находилась на половине первого. Юноша походил на злую фею ночи, укутанную развевающейся шторой. Или вылитый бэтмэн-неудачник, решивший уйти в отставку суицидом.
    «Главное это первый шаг… простите если я что-то делал не так»… Сердце парня бешено колотилось, но это был не страх, а сумасшествие, готовность ступить в темноту ценой в месиво из костей, крови и мяса.
    Внезапно в кармане зазвонил мобильный mp3 песней Арии «Я свободен»…
    …но было слишком поздно. Тело уже раздирали потоки воздушных лезвий, и неминуемо приближалась земля. Мочевой пузырь в последний раз опорожнился, руки рефлекторно махали вверх вниз, словно бумажные крылья. Парня немного вращало в воздухе, и на момент приземления он встретил твердую поверхность спиной, сломав хребет. Жуткий звук. Менее приметным был треск корпуса мобильного и хруст веток дерева, смягчившего падение.
    «Абонент временно недоступен… the subscriber cannot take the call in the moment»
    «Не успел…», - с досадой подумал Вирту.
    Даже дьявол бессилен перед абсурдностью и безрассудством любви…
   
    Стройка
    На черном небе выделялся налитый желтым светом диск луны и ни одной звезды на девственной глади. Эффект городских огней, о котором мало знают жители деревень и забывают дачники во время долгожданного отдыха. Воздух был наполнен прохладой, от которой сотнями иголок немели незащищенные уголки тела. Гулял легкий ветерок, едва волнующий ветки голых деревьев. Заброшенная стройка стояла, словно городская свалка строй материалов и песка, плюс с вкраплениями обычного мусора для насыщенности картины. Ее ограждал зеленый забор, накренившийся в некоторых местах, от виражей пьяниц или мнимой злости (крутости) детей. Войти на территорию стройки можно было через ворота со стороны Старомаевского спуска или через одну из щелей у стыков деревянных досок. Незаконченная станция метро располагалась между двумя зданиями: небольшой, но очень ухоженной синагогой и сверхсовременным зданием Министерства Связи. Через две колеи односторонней дороги красовалось реконструированное старинное здание с подсвеченной рельефной стеной и крышей, выложенной по бокам цветной мозаикой.
    Улица пустовала. Не наблюдалось никаких признаков жизни, будто через час другой наступит рассвет, и только тогда жители столицы пробудятся от сна. По дороге изредка проезжали автомобили, некоторые устало плелись обтирая колесами каждую мелкую трещину и ямку на асфальте, а остальные мчались со скоростью звука, казалось отрываясь на считанные миллиметры от земли.
    Наконец вверх по склону засверкали прищуренные линии фар, и пока шепотом зарычал двигатель: символы предвещающие появления черного монстра. Геннадий Николаевич уже на месте, осталось дождаться еще трех… хотя, после форс-мажора, двух клиентов современного Джина.
   
    Сбор
   
    1
    Он уже был на стройке, когда деревянная доска забора опасливо заскрипела, создав впечатление, будто хулиганы собираются незаметно своровать несколько арбузов в соседском огороде. Вирту на корточках сидел у кучи металлолома: каких-то ржавых рам, пластин, крупной спиральной стружки, труб и неопознанных обломков космических кораблей и самолетов. Гора образовалась высотой в два метра, удивительно почему ценители цветных металлов не растащили ее себе на пользу. Взгляд Добродетеля заинтересовано, с неким умилением, глядел на разложившийся труп кота, на облезшем животе которого ужинал здоровенный, жирный ворон. Он вытягивал по тоненькой полоске падали, забрасывал в клюв, перед этим несколько раз пережевывая, скорее для виду, ведь жевалось, как говядина у беззубого старика. Картинка явно не для слабонервных, но Вирту откровенно наслаждался, эстетически вкушая каждое движение стервятника.
    «Вот она мини проекция человеческой жизни», - философски суммировал он и отвлекся на опасливо приближающийся темный силуэт в длинном кожаном плаще. Эта часть гардероба смехотворно смотрелась на маленьком пухлом мужчине, таком себе гномике заблудшем в нашем измерении, но Добродетель не собирался юродствовать, пришло время серьезных дел.
   
    2
    Гена брезгливо шагал по размокшей грязи, в которой попадались обвертки от чипсов и пустые пивные бутылки, куски испорченных строй материалов и животные фекалии. Он был до предела взвинчен и напуган, но помимо всего злился из-за порванного в области поясницы любимого плаща: зацепился за гвоздь, когда пролазил через узкую щель в гребанном заборе.
    Геннадий шел неуклюже, стараясь обступать весь мусор, коего накопилось за год несметное количество, как вдруг ландшафт подножной жизни обогатился вонючими недоедками и дохлыми голубями. Желудок беспощадно сосало, болел живот и подходила рвота, все это его стандартная реакция на стресс или переживания, чего сейчас хватало с лихвой. Вдали завиднелась темная фигура долговязого мужчины в спортивном костюме, рядом с которой плавал оранжевый огонек сигареты. Чем сильнее приближался Гена, тем больше ему казался анормальным сценарий, по которому развивается сюжет. Человек, обещавший исполнить любое желание за скромную цену, оказался вовсе не образом, убедительно насаживающимся воображением: такой себе Господин Дьявол, в красном плаще, остроносых туфлях, с треугольной бородкой, пустыми глазами и худым, как щепка телосложением. А на замену вышел высокий, подкаченный уголовник с бритой головой, в синем, с вкраплениями белого, спортивном костюме Найк и такими же кроссовками, сбитыми костяшками кулака и щетинистой мордой-кирпичем. Неуч-то вот такой он подлинный Сатана.
    - Если так долго и тупо смотреть в одну точку – можно ослепнуть, - наконец нарушил неестественную тишину на стройке Вирту.
    - Извиняюсь, просто представлял вас таким… немного другим, - растеряно отвечал Гена, словно мама поймала его в туалете на горячем.
    - Ты все принес?
    Геннадий судорожно закивал головой и потряс в руках конверт с палороидным снимком, на котором отпечатались следы потных пальцев.
    - Вот и чудненько, теперь подождем еще т… двоих и тогда приступим к делу, - сделав один шаг, Добродетель преодолел двухметровое расстояние между собой и перепуганным Гномом. Он бодро постучал того по плечу, что неподготовленный Гена встретил, как отдачу охотничьего ружья, и шелбаном запустил окурок в продолжавшего трапезу ворона, припалив ему перья хвоста. Взбаламученная птица резко взвилась в воздух и перелетела на забор, где, ворочала рывками головой из стороны в сторону, разглядывая обидчика.
    «До чего же тупые птицы, только и знают, что удовлетворять свои инстинкты», - вновь подумал Вирту и громко закашлял, не прикрывая рот руками. От звука сухого, разрывающего горло, кашля Геннадий передернулся и едва не потерял сознание, он находился на тонкой грани, которая могла вот-вот привести к самым печальным последствиям.
    Ворота в дальнем конце стройки зашумели, и вдали показалась искаженная, словно в зеркале комнаты смеха, массивная тень. Это была тучная девушка, среднего роста, передвигающаяся с огромными усилиями и кряхтением, в платье библиотекарши с сорока летним стажем.
    Потихоньку все клиенты собирались на заданном месте. Недостроенное метро освещали фонари вдоль дорог и элиминация домов, но основным источником света стала сочная, налитая цветом пломбира луна, которая по-прежнему одиноко красовалась на небе. Она проектировала теневое шоу уродов, трепещущее воображение.
   
    Цена желаний.
   
    1
    Все трое стояли пионерской линейкой, напротив Добродетеля, настороженно рассматривая окрестность и боясь кинуть лишний взгляд на человека, который их собственно здесь и собрал.

Оценка: 10.00 / 2