Творчество поклонников
Спасение
- Добавлен
- 2005-12-15
- Обращений
- 17603
© Валентин Мазуров "Спасение"
Если б Витя не был заспиртован на 99%, то потерял бы голову от подобной красоты, представшей в столько щекотливой, пикантной ситуации. Но в состоянии алкогольного дурмана Виктор бы отказался и от оргии в древнеримском стиле с тремя солистками ВИА Гры, ведь мужские силы временно забраковали употребленные с пристрастием ликероводочные изделия.
- Опаньки, девчонка, а ты че тут села, эт-та мой дом! – рявкнул Виктор, растянувшись в дверном проеме, как моллюск в ракушке. Над его головой хулиганье искусно выжгло на побелке надпись «Секс по телефону и без: 8097…»
Девушка никак не отреагировала на нечленораздельное мычание в свою сторону, продолжая сидеть на опасной грани между твердой поверхностью и пустотой.
- Не, сестренка, ну я же …ал че-то! – крикнул он, что было мочи. Пьяный вопль разнесся именно на той редкой частоте, которую может породить марш солдат на проезжем мосту, завалив его к такой-то матери, как карточный домик. Голос Вити сразил девушку, и та, от неожиданного вторжения извне, очнулась от самогипноза и стала балансировать на узком карнизе.
Интересно, а помощь в совершении самоубийства человеку, который вроде как железно определился, что лишний на празднике жизни, считается преступлением?
- Ма-мочка! – взвизгнула девушка и стала нерасторопно хвататься за первое, что попадалось под руку, дабы спастись от иллюзии неминуемого падения вниз. Напомнило сценку, как иногда у неуклюжих (либо в состоянии аффекта) людей бывает заскок и они, пытаясь словить надежно сидящий в руке стакан, опрокидывают его содержимое на себя. А привлекательная девушка, выбрала под точку опоры самый неустойчивый объект – ручку распахнутого окна, и когда обеими руками вцепилась в нее, подалась назад вместе с окном, в конечном итоге въехав им себе в лоб, с такой силой, что стекло задребезжало с характерным звоном. Далее девушка-красавица совершила комичное сальто на бетонное покрытие балкона, больно приземлившись на спину. Ноги задрались вверх, опираясь на стену, и гладко эпилированную зону бикини разом со смешными розовыми трусиками с мордочкой песика Друппи можно было разглядеть без зрительных препятствий. Девушка мгновение покрутила босыми ступнями в воздухе «велосипедик», а потом сгруппировалась на холодном полу и на корточках встретила взглядом виновника недавнего кульбита (человека, который возможно спас ей жизнь, не так ли?).
Она тяжело дышала, сердце бешено колотилось, поясница и ключица пронизывало острой болью. Обнаженные коленки, которые она секунду назад разодрала об бетон, невыносимо пекли. Внутри перемешались бешеный гнев и медленно уходящий шок, сменяющийся неловкостью и волнением.
- Ты… ты… ты просто идиот поганый… ты чуть не убил меня своим воплем, пьяная твоя морда! – Она застыла в позе тигрицы, готовящейся к нападению, растрепанная, дикая, умопомрачительно сексуальная. Влажные пряди черных волос свисали в разные стороны, словно ветки плакучей ивы, через импровизированный пробор выглядывали гневные глаза.
- Ше… че ты …ишь! Эт… моя …ира, я тут …ин! – властно и храбро, одновременно ни хрена не понятно, парировал Витя. Стоял паренек на своих двоих благодаря неведомой силе, качался, как невезучий акробат, исполняющий хождение по канату во время землетрясения.
Девушка вскочила на ноги. От переизбытка эмоций руки дрожали; из ранок на коленях сочились тоненькие ручейки крови. Она быстро подняла свои кеды и, сжимая их в руке, приблизилась к Виктору. Девушка явно не намеревалась погладить его по голове.
- Ты последние мозги пропил?! Чего ты на меня рот раззявливаешь, бабуин фригидный? Я тебя сейчас летать научу! – девушка подошла вплотную к Вите и смотрела в зазоры его опухших глаз. – Ну ты и урод... такой молодой и такой убогий! Жалкое зрелище, грязное, вонючее и ни черта не соображающее.
- М-м… - прозвучало в ответ из уст Виктора.
- А ведь ты, пьянь беспробудная, спас мне жизнь… – девушка хотела что-то добавить – очередной поток «комплиментов», но вместо этого замерла, глядя на искореженное бурной ночью лицо парня. Она вновь попыталась произнести слово, но вместо этого улыбнулась и, неожиданно для самой себя, схватила за шкирку «упитого в какашку» молодого человека, грубо потянула на себя и смачно чмокнула в губы. А потом приемом, чем-то напоминающим переднюю подсечку, свалила, как набитую опилками куклу, на бетон, расчистив проход к лестнице. Витя не возражал, он был не в лучшей форме для сопротивления, потому предпочел скрутиться калачиком на бетоне и вырубиться.
Красавица брезгливо обтерла пухленькие губы, вновь растянула уголки рта в ироничной ухмылке и побежала вниз по лестнице, на ходу одевая кеды.
Когда бездарная самоубийца выбежала на свежий воздух, храп Виктора разливался по всей лестничной площадке.
4
- Виктор, мне про Вас рассказали такое, что волоски встали дыбом даже в самых интимных местах. – Кучерявый парень поправил арафатку, что скучилась на шее несолькими складками.
- Уважаемый Сергей, позвольте Вам признаться, что помню я события ночи с пятницы на субботу, столь же четко, как о своем знаменитом выпускном 2001-го года.
- То есть вы утверждаете, что не помните ни хрена, да еще и проснулись утром в луже собственной блевотины рядом с усатой девушкой, легендарной Светиком - щекотливым минетиком? – джентльменское выражение лица ни на секунду не покидало лицо кучерявого.
- Сергей Анатольевич, вы перегибаете палку и наша мирная, интеллектуальная беседа может закончиться болезненным ударом кулаком в нос.
- Позвольте тогда попросить счет и двинуться в путь, ведь пара начнется буквально через какие-нибудь… - Он задрал рукав свитера и посмотрел на черный с золотыми стрелками циферблат Радо, - …пять минут назад. Ну и как с тобой бороться?
- Вообще не мешало бы, и расплатиться еще, а не просто счет попросить, - Витя решил своим долгом напомнить.
Парень в арабском платке одним глотком допил остатки капучино и подозвал к столику официантку, скорее кокетливо поманил ее к себе. Крашеная блондинка с хорошей фигурой, но орлиным носом, томно вздохнув, закатила глаза к потолку, а-ля «Как мне надоела эта популярность!».
- Я вас слушаю.
- Красавица, будьте добры, принести нам квитанцию оплаты счета за еду.
Официантка оригинальность кучерявого парня не оценила, а, зевнув, застучала каблуками к баровой стойке, на которой в том числе стоял и кассовый аппарат.
В маленькой, тесной кофейне из угловых динамиков зазвучала песня группы ВИА Гра «Бриллианты».
Виктор скривился, словно после нещадного похмелья его вновь завлекают на ликероводочный праздник жизни.
- Ненавижу эту песню, меня аж типает, когда слышу, - поделился он с другом.
- А, по-моему, очень даже ничего. Поют красиво, хотя я в основном предпочитаю их клипы без звука смотреть, но тут песенка нормальная - можно потерпеть. А главное в строчках лирики - правда ж ведь зарыта…
- Короче я понял, - обрезал «балаболистую натуру» приятеля Виктор и достал из кармана потертое кожаное портмоне.
Серега в тот час оживился: «Делим сумму пополам или угощаешь?»
Но, завидев виляющую задом официантку, идущую к их столику, наспех раскрыл свою барсетку и выудил кошелек. Когда девушка положила блюдце с чеком на стол, Сережа демонстративно перебирал в портмоне пятидесятигривневые купюры, безразлично так их пересчитывая.
Витя не мог не улыбнуться, глядя на нехитрые маневры друга. Этого казанову он знает больше десяти лет и видит всю его ловеласкую сущность насквозь: подоплеку каждого движения, слова.
Сейчас пойдут демонстративные чаевые равные сумме заказа, а потом коронная фраза: «Девушка, если б в меню самым дорогим блюдом был ваш номер телефона, я бы предпочел разориться, но непременно отведать его», хотя заключительная часть фразы могла меняться подстать настроению, погоде, музыке и прочим субъективных факторов.
Сережа положил на блюдце сложенную вдвое купюру в пятьдесят гривен (справедливости ради отметим, что на чеке стояла цена 48 грн.). Когда молоденькая официантка уже уходила (не подавая виду, но ее самолюбие явно задели), Сергей рассеяно окликнул девушку, уже разворачивающуюся к нему подтянутой попкой. Шлепнув себя по лбу, он сказал:
- Дырявая моя башка, я же ошибся при расчете.
Он держал руку на спинке стула прямо на уровне талии официантки, и словно невзначай поглаживал дерево, ненароком прикасаясь к ткани белой блузки девушки. Доложив на блюдце еще одну купюру того же наименования, Сережа облегченно вздохнул.
– Менеджера вашего заведения вообще уволить надо, - серьезно сказал он. Крашеная блондинка заинтересовано на него посмотрела. – Этот лопух не может додуматься, что в меню не хватает всего одного блюда, чтобы ваше заведение процветало. Очень дорогого, но в тоже время самого вожделенного у всех без исключения клиентов.
- И какого же? – спросила девушка.
Виктор не дожидаясь развязки душещипательного диалога вышел из душного помещения «Кофейни Трех Бизонов».
Парень, натянув плащевую ветровку, встал на тротуаре, мокром от моросящего дождя. Он глубоко затягивал в легкие прохладный осенний воздух, закрыв глаза, а руки уместил в карманах брюк. Мимо сновали вечно спешащие кто куда люди, абсолютно не разделяющие наслаждения, с которым Витя встречал капризы природы. Народ был обозлен и раздражен, промокший и продрогший, негодовал и мысленно проклинал непредсказуемую стихию. Потому Витя решил сойти на бордюр, дабы не мешаться под ногами человеческого трафика, безжалостного к тебе – дай только повод. Основательных луж на дороге не было, потому никакой ехидный водитель и при полном желании, не обольет грязью.
Живот у Виктора болел третий день, казалось, что какой-то маленький засранец поселился там, гребаный, застрявший зомби-выкидыш. И эта тварь там просто бесчинствует: то зажимает органы в тиски, а те, что не уместились в железных челюстях тисков, сдавливает в своих маленьких кулачках. То ходит и тарабанит по внутренностям, как по боксерской груше, отдавая предпочтение району аппендицита и печени, то прижигает их одним из орудий своей садисткой канцелярии. Пускай празднование появления на свет младшего брата прошло еще два дня назад, но печень и желудок Вити будут его помнить еще долго.
Но мужик ведь родился четыре пятьсот! Как тут не утонуть в стакане?
Живот Вити скрутило, он поежился и отрыгнул тухлыми яйцами. Мимо промчалось такси, оставив за собой вихрь водяной дымки, руки Виктора покрылись мурашками - прохладный ветерок освежил.