Творчество поклонников

Белая паранойя

Добавлен
2007-06-18 09:34:51
Обращений
12782

© Юра Оборотень "Белая паранойя"

   
    - Истинная, - Света нежно потерлась кончиком носа о нос Димы. – Такая же правда, как и то, что нам пора по домам. Согласен?
    - Нет.
    Она задумчиво погладила его по спине, положив подбородок на плечо.
    - Как ты думаешь, меня поймут?
    - Кто?
    - Они.
    - Кто они? – Дима попытался отстранить от себя девушку и посмотреть ей в глаза, но не получилось. Они лишь сильнее прижалась к нему.
    - Они… мои родители.
    - Что они должны понять?
    - То, что произошло между нами.
    - Но как они узнают?! Или ты хочешь рассказать? – в голосе Димы проскользнуло некое подобие страха.
    - Я ничего не буду рассказывать. Да и не надо этого. Они уже знают.
    - О чем ты говоришь, Свет?! О чем?! Откуда УЖЕ знают?!!
    - Они все знают. – Короткий толчок в грудь и Дима отлетел на два шага назад. Света одернула платье, как-то нервно потерла шею и подняла голову, смотря вверх. – Они все знают.
    Завороженный случившейся переменой, Дима стоял и не двигался, глядя на свою возлюбленную. Ту, которую возложил и возлюбил. В голове промелькнула мысль, что она сошла с ума от случившегося с ней впервые. А что, вполне может быть. Ничего нельзя исключать.
    Света вздохнула полной грудью, развернулась и пошла быстрым шагом вдоль по аллее.
    - Ты куда?
    - Не иди за мной, пожалуйста. Тебе лучше вернуться домой.
    - Да что случилось, в конце концов! – он догнал Свету и грубо схватил ее чуть повыше локтя, останавливая.
    - НИЧЕГО! Я СКАЗАЛА ТЕБЕ – ИДИ ДОМОЙ! ИДИ!
    ИДИ!
    ИДИ!
    ДОМОЙ!
    Со слезами на глазах, она вырвалась и побежала к выходу из парка.
    - Стой! – дрожащим голосом крикнул Дима. – Стой же…
    «Стой» - глупое слово для тех, кто решился уйти. Нельзя остановить решившегося, так же, как и нельзя построить отношения, или стать бессмертным. «Стой» - слово сомневающихся.
   
    4
   
    Он ехал, изредка убирая ногу с педали газа, в самых критичных ситуациях. Его гнало вперед чувство обреченности и страха перед будущим, в котором не будет Светы. Не будет света… Дима плакал бы, если бы мог, но глаза как будто кто-то протер насухо. Так, что даже было больно моргать. Веки не скользили – они царапали. Он щурился, глядя на дорогу, кляня зависшее над горизонтом желто-коричневое солнце.
    Что ему было делать, приехав домой? Спать? Есть? Что?! Что делать, если девушка, которую ты любишь, поворачивается к тебе спиной? Нет, не для того, чтобы ты помял ее задницу и трахнул в последствии, нет. Она поворачивается спиной, чтобы уйти, ничего не объяснив и не поговорив толком.
    Что делать? Мстить? Кому? Самому себе? Поджечь себя что ли или задушить?
    От безысходности, он зажал сигнал, и проехал так, беспрерывно гудя, весь центр.
    Разве можно было ощущать себя в дальнейшем нормально, когда все вот так? ВОТ. МАТЬ. ЕГО. ТАК!!!??? Возможно, что и по твоей вине. По крайней мере, от бездействия.
    Диму уже подъехал к пресловутому повороту на улицу Ушакова, притормаживая перед последним «лежачим полицейским» на своем пути, как вдруг что-то произошло. Раздался резкий, оглушающий хлопок, и машину повело вбок. Она тяжело подпрыгнула на искусственном асфальтовом бугре, и ударилась в бордюр. Потом утреннюю тишину прорезал дикий скрип и визг, будто одновременно включили сотни стоматологических буров и все они во рту у одного человека.
    «Девятка» замерла, держа равновесие лишь на двух правых колесах. Дима сидел не дыша, вцепившись в руль, слизывая с верхней губы холодный пот, льющийся просто-таки ручьями по лицу. Сработавший инерционный ремень сдавливал грудь. Диму колотило и он с трудом сдерживал себя, моля лишь о том, чтобы его заметили люди и успели вытащить. Улица же, как назло, была пустой. Рядом не было ни домов, ни магазинов, одно лишь кладбище невдалеке да одинокая остановка, продуваемая всеми ветрами. Все ее стены щетинились сотнями наклеенных друг на друга объявлений, но на данный момент всех победил большой плакат. На нем был изображен Юрий Хой, солист «Сектор Газа». Одной ногой он опирался на чью-то гипсовую голову, а под ней черным шрифтом было написано:
    «Юра – помним, любим, скорбим»
    Дима сглотнул свинцовую слюну.
    За то время, что он ехал от парка, ему не встретилось ни одной машины по дороге. То есть ВООБЩЕ НИ ОДНОЙ. Это примерно за полчаса, утром, буднего дня.
    «Девятка» угрожающе заскрипела и нехотя начала переваливаться на крышу. Дима выставил руки над головой, чтобы не сломать шею, и приготовился. И когда спустя секунду это произошло, следом хрустнули лобовое и заднее стекла, а из-под капота булькая потек тосол. Дима не был уверен, но ему хотелось надеяться, что это именно охлаждающая жидкость, а не бензин.
    Он отстегнул ремень и сполз с сидения. Развернулся и потянул за ручку двери. К удивлению, она легко открылась, как будто ничего и не случилось. Кряхтя, на четвереньках, он выбрался наружу и только там обнаружил, что рассек бровь. Обо что – неизвестно, как – туда же. Кровь захлестала ручьем, и Диме ничего не оставалось делать, как оторвать от футболки здоровенный кусок ткани. Сложив его в несколько раз, он прижал получившийся тампон ко лбу и огляделся.
    К нему никто не спешил. Более того – даже видимости такой не было.
    Дима сплюнул.
    - Сучество…
    Беглый осмотр валявшейся кверху пузом, как жук-навозник, машины, привел к странному выводу. А именно: от колес остались одни лишь покореженные ободранные диски. Покрышки же разлетелись на куски.
    Переложив бывшую когда-то часть футболки более сухой стороной, взамен тяжелой и сочащейся кровью, он медленно побрел в сторону дома. Оставаться тут больше не имело смысла. На «девятку» ему было плевать.
   
    Глава 3. Последний глоток
   
    1
   
    Он вышел из-за поворота. Все. Теперь до дома оставалось совсем чуть-чуть, финишная ленточка.
    Улица уходила прямо вверх, продолжаясь там, за гребнем холма, но для глаз Димы она оканчивалась именно на нем. Два знака, сигнализирующие о крутом повороте и железной дороге впереди и… Больше ничего. Они стояли как предвестники, говоря – дальше ничего нет, пустота, можешь даже и не пытаться, ты на острове безумия. А он и не пытался.
    Над городом висели низкие темные тучи, внутри их бесформенной массы постоянно раздавались всполохи, но дождь пока что не начинался. Воздух не был насыщен влагой, наоборот, он был сухим и холодным. Может быть благодаря ветру, гулявшему везде, где только возможно. Может быть в силу того, что Диму знобило. Так сильно, что он не мог сдерживать себя, и зубы нещадно стучали друг об друга.
    Но он все же собрался, и пошел, зная, что надо дойти. Набрать ванную горячей воды и погрузиться в нее, положив под шею валик из мягкого махрового полотенца. Потом сделать кофе, намешав туда много-много густых сливок и сахара, плюхнуться на диван и включить телевизор. На любой программе, лишь бы бормотал хоть что-то. Выпить кофе, свернуться калачиком и заснуть. Просто и со вкусом, такой план не обещался быть легко выполнимым, учитывая сложившиеся обстоятельства, но Дима воодушевил себя этим и бодро зашагал по улице.
    И остановился, сразу же.
    Его брюшные мышцы как будто ослабли разом, и он согнулся, уперевшись в колени, со свистом втягивая воздух между плотно сжатых губ. Он не мог поверить глазам своим, но его мозг уже давно все осознавал и тщетно пытался заставить ноги бежать куда-нибудь подальше отсюда. Куда угодно, лишь бы не оставаться здесь.
    Дима закрыл глаза, потом открыл, чтобы с ужасом удостовериться еще раз – не привиделось ли ему.
    Да нет. Нет, не привиделось.
    ОНИ БЫЛИ ЗДЕСЬ. Возле КАЖДОГО дома на спокойной и уютной улице имени генерала Ушакова, стояло по белому «Опелю». В одинаковом порядке, «ёлочкой», до самого горизонта. Со своего места Дима отчетливо видел, что они одинаковы. Одни и те же колпаки, однородная пыль, наслоившаяся на боках, зеркала на капоте…
    Шатаясь, он подошел к ближайшему из них. Так и есть – трещина, доходящая до середины колпака, прикрывающего подспущенное колесо, была на месте. Он запомнил ее еще с того раза, встретив «Опель» у магазина. Опять же, моргала красная лампочка сигнализации. Дима саданул по крыше кулаком, но ожидаемой сработки не произошло. Не в силах больше себя сдерживать, двумя руками он ударил в боковое стекло, и что-то хрустнуло. Не стекло, нет, оно осталось цело и невредимо. Только Дима по-настоящему испугался своего поступка, потому как машина завелась.
    Взревела, будто кто-то со всей силы надавил на педаль газа, а потом отпустил. После этого она мирно, можно сказать дружелюбно загудела двигателем. Включились фары, осветив зеленые ворота дома, где жила Маришка, девчонка, с которой Дима дружил с самого детства и даже поцеловал когда-то в первый раз…
    - Мать вашу!
    Он отступил на шаг. С небольшим трудом, сквозь боль, отодрал уже порядком присохший ко лбу тампон из футболки, и принялся осторожно обходить «Опель» стороной, как вдруг тот дернулся назад. Дима прыгнул в сторону, упав на траву, на этот раз полностью готовый подчиниться требованиям мозга и бежать, бежать, бежать… пока хватит выносливости.
    Но белый автомобиль замер.
    Что если он выжидал? Что, если он погонится, подобный злобной блондинистой пиранье? Да нет же, нет…
    - Господи, да ты же обыкновенная железяка, падла! – он встал, отряхнувшись, и машина тут же медленно покатилась. – Эй! Кто там за рулем?! Придурок, хватит играться!!!
    Он кричал, удерживая внутри себя надежду, что все это глупая шутка. Шутка, безусловно, удавшаяся и продуманная, но ненастоящая! Не могут машины САМИ пытаться сбить человека, без хозяина, без водителя, без гребаного ПУЛЬТА ДИСТАНЦИОННОГО УПРАВЛЕНИЯ!!!
    Дима, собравшись, сделал рывок и выбежал на середину улицы, не отрывая взгляд от «Опеля». Но тот, мелко затрясшись, как норовистый жеребенок, пустил облако сизого дыма и заглох.
    - То-то же, - язык, ставший к удивлению Димы сухим и шершавым, еле пошевелился во рту.
    Он с надеждой посмотрел на небо, но это было бессмысленным занятием. Если бы пошел дождь, сразу бы стало понятно, а так – смотри не смотри, небо ни капли не выссыт. Результат явно зависит не от тебя.
    Дима пошел дальше, до следующего дома. Подходить к стоящему рядом с ним «Опелю» не стал, и так все было прекрасно видно – та же трещина на колпаке, та же грязь, и все остальное.
    «Клонировали вас, что ли?», промелькнула у него мысль, и тут же, вслед за ней, возникла другая: «НОМЕРА». У них должны быть разные номера, а если они одинаковые, вот тогда… тогда…
    - Тогда я сошел с ума, это уж точно.
    На машине, возле которой он стоял, был знак «О523НА». Он вытянул шею и поглядел на «Опель» слева, благо все они стояли багажниками на улицу. «П634ОБ».
    Другой! Ха! Он был другим, и это значило, что кто-то совершает над Димой непонятный экперимент-шутку.

Оценка: 9.00 / 6