Творчество поклонников

Звонок

Добавлен
2004-10-29
Обращений
5883

© Иннокентий Соколов "Звонок"

   1. Натали.
   
    Жизнь – дерьмо. Я в очередной раз убедилась в этом, слушая как два пьяненьких мужичка забивают длинные, ржавые гвозди в крышку простого, соснового, оббитого красным атласом гроба. В нем лежала моя лучшая подруга Сью. Все просто – опухоль (последние недели Сью лежала одурманенная обезболивающим, не считая того времени, когда ненадолго выходя из забытья, она каталась по кровати, страшно крича, судорожно пытаясь расцарапать грудную клетку, чтобы добраться до источника адской, нереально страшной боли). Когда все закончилось, я к своему стыду, испытала даже некоторое облегчение. Теперь Сью, наверно была в раю. Скорее всего там, хотя на этот счет у меня было свое мнение. Снежка, она же Сью, курила как паровоз, приканчивая за день по полторы пачки, любила сильный пол (впрочем пару раз мы с ней пробовали делать это друг с другом, просто так, для смеху), и считала, что от этой жизни нужно брать все.
    - Держи хвост трубой, а нос пистолетом, Тэш – поучала Сью, куря сигарету, слегка оттопырив мизинец (она считала это весьма элегантным).
    Я не всегда успевала за Сью, как ни старалась. Все эти бары, ночные клубы – Сью чувствовала себя там, как рыба в воде. Я пыталась не отставать от своей более продвинутой подруги – каждый вечер мы посещали пару-тройку заведений (шампанское, пиво, иногда немного коньяка, легкий, ненавязчивый флирт), потом, если парни оказывались достойными мачо, мы все вместе направлялись на квартиру Сью. Обычно мы с подругой ублажали своих кавалеров в разных комнатах, но иногда делали исключение, позволяя себе небольшое приключение. Днем же не выспавшаяся и зацелованная, я пыталась изображать бурную деятельность на рабочем месте, из последних сил стараясь не заснуть. Работая офис менеджером в небольшой фирме, занимающейся оптовыми поставками, я помимо основных обязанностей должна была несколько раз в неделю поддерживать бодрое настроение у директора (за полгода работы в конторе моя попа запомнила каждую трещинку на твердой поверхности стола, стоящего в кабинете у шефа). И вот теперь такая привычная жизнь разбилась вдребезги…
    Конечно разбилась она еще раньше – месяца три назад (я затрахалась сидеть дома, тупо уставившись в телевизор и поглощая запасы съестного в холодильнике) – но только сейчас я окончательно поняла, что мир перевернулся.
    Перед тем, как накрыли гроб крышкой, я успела в последний раз взглянуть на покойницу - черты лица Сью заострились, придав ему неожиданно неприятное, хищное выражение. Родители - отец (скромный учитель математики в новомодном колледже) и мать - домохозяйка, нарядили дочь в самое приличное одеяние, которое только смогли отыскать в гардеробе Сью.
    Не спеша работяги просунули под обитель Сью два длинных полотенца и начали опускать гроб в яму. Бросая горсть земли в яму я, как ни странно, думала только об одном – как теперь одна буду проводить свои вечера. Не будет больше двух подружек-хохотушек Тэш и Сью - останется Чужих Наталья Александровна (послал же бог фамилию) одна одинешенька. Я сама не ожидала от себя такого эгоизма, и поэтому мне было немного не по себе. Мысли упорно возвращались к проблеме одиночества, которое, надо признать, страшило меня больше всего. Более того – я совершенно не представляла себе, что будет со мной дальше. Жизнь рисовалась исключительно в темных тонах - работа, натужное пыхтение шефа, одинокие посиделки в дешевом баре (основным спонсором всегда выступала Сью – на работе ей платили зарплату исключительно в американской валюте). На горизонте замаячило безрадостное замужество (небритый муж, сидящий перед телевизором с бутылкой пива, грязные носки и сопливые дети), старость и невостребованность. Я вздрогнула, отрешаясь от мрачных мыслей - работяги уже засыпали яму и начали формировать аккуратный земляной холм, на который положат венки и поставят временный деревянный крест из сосны - смерть Сью по всей видимости негативно отразилась на финансовом состоянии родителей.
    Пора было уходить…
    - Прощай Сью – пробормотала я, размазывая по щекам предательские слезы. Слезы не сколько по ушедшей подруге, сколько по той легкой жизни, которую мы вели когда-то.
    - Вас подвести? – вмешался в мои мысли высокий, широкоплечий молодой человек с короткой стрижкой. Серые глаза смотрели уверенно, нахально…
    - Простите…
    - Игорь – солидно произнес парень и протянул руку для приветствия.
    Я пожала крепкую ладонь и поняла, что влюбилась, втрескалась как полная дуреха. В своих мечтах я всегда представляла его именно таким – сильный, уверенный, надежный. Нет, я конечно и раньше испытывала симпатию к некоторым парням, но то было простое влечение - на ночь, максимум две. Сейчас же я словно сгорала в пламени этих серых глаз.
    - Я двоюродный брат Снежаны – объяснил Игорь, не сводя с меня взгляда.
    (какой Снежаны? – ах, да, Сью – она же что-то говорила там про какого-то братика бизнесмена – ну ничего себе братик – ну и зараза же ты Сью – зажала братца, подружка!)
    В сумочке противно затренькал телефон. Не отводя глаз от Игоря я нащупала рукой кнопку сброса…
    - Натали – кокетливо улыбнулась я – а нам по пути?
    - Я думаю по пути – серьезно ответил Игорь и показал рукой на шикарный БМВ (боже, моя любимая модель!), красного цвета (боже, мой любимый цвет!) стоящий неподалеку от выхода (а я еще гадала, чей же этот красавец!).
    Я оглянулась – небольшая кучка родственников, которые не спеша расходились -сначала небольшой автобус пыхтя отвезет их в столовую, где ожидает постный борщ и водка, работяги и родственники быстро напьются (похоже для них поминки – очередной повод выпить) – короче полная тоска…
    - Поехали…
   
    2. Игорь.
   
    Да, Снежка, рановато ты покинула своего братца. Никак не могу позабыть той ночи, когда нам было по четырнадцать (твои родители пошли в гости и опрометчиво оставили нас одних). Божечки – как же ты работала язычком. И надо же – глотала, не выплевывала (меня это особенно умиляло). Ну а потом я раздвинул твои стройные ножки и расширил, твое слишком узкое отверстие. Немного крови, зато как ты стонала – моя первая женщина! Моя, можно сказать учительница…
    Да, были же деньки. Сейчас не то – конечно попадаются интересные экземпляры, но до тебя им далеко. Как вспомню свое двадцать пятый день рождения, и твой подарочек – до сих пор пульс зашкаливает! Как же ты это называла? – ага вспомнил – …и в хвост и в гриву… - тогда в тебе ни одного места не осталось, где б не побывал мой скакун…
    Примерно такие мысли крутились в моей голове, когда я смотрел на убогие приготовления к погребению. Неужели нельзя было все оформить попристойнее (ну да – мы ж интеллигенция, бедная, но гордая – у буржуев не возьмем ни цента…).
    Родственников собралось не много – родители Снежаны, мои, да бабушки с дедушками, ну плюс четверо бомжей с лопатами – та еще компания (не люблю я их блин…).
    Ни оркестра, ни отпевания – минимальная комплектация. Вырыли яму, положили гроб, закопали – все. Финита ля комедия. По-моему Снежка заслуживала большего. Конечно при жизни она особой кротостью не отличалась, но это ведь не повод чтоб так –зарывать как собаку. Жлобы вы братцы-родственнички…
    Тэш я заприметил с самого начала – точно такая, как ее описывала Снежка. Ослепительная блондинка (белый локон трогательно выбился из-под черного платка), в темном плаще, и на длиннющих шпильках. Верная подружка пришла попрощаться. Н-да. Что ж ты сестричка скрывала от меня такое сокровище! С такой девочкой покувыркаться – самое оно.
    Видно нервничает - нужно брать на абордаж. Сейчас на выходе мы ее и опп-па:
    - Привет (про себя думаю – однако девушка моей мечты, ты уж сестричка прости непутевого, тебе ж все равно теперь…)
    Конечно, неправильно все это – только сестру похоронил, а уже к девушкам пристаю, незнакомым (чувствую себя последней скотиной, но что поделаешь – инстинкт). О боже, какая же она красавица! Траур еще больше подчеркивает ее красоту.
    - Простите… - ага застеснялась – нет лапочка, не стеснительная ты, мне Снежка всю твою подноготную рассказала, и как с армянами впятером, и про ваши шалости девичьи – все знаю (все выложила сестричка, только познакомить забыла). Ты какая угодно – прекрасная, обольстительная, роковая – но только не стеснительная. Да, со мной в целку играть подруга ты не будешь – расклад не тот!
    Черт! – да она мне нравится. Ну сестричка, ну попомнишь ты меня! (хотя вряд ли – не до того тебе теперь…)
    В общем, если моя интуиция не ошибается (а обычно так оно и есть) – ночка предстоит утомительная. А там посмотрим – такой экземпляр упускать – грех.
    Усадив принцессу в машину, я на миг задумался – везти в бар? – ну как-то нехорошо, все-таки не такая я сволочь. Домой – так наверно будет лучше!
    Домчались быстро, на третий этаж я ее уже занес на руках. Как она смеялась – аж мурашки по коже (моя ты зайка). Мы выпили шампанское, ты подсела поближе. Щебетала! Рассказывала, так увлеченно. Твои глаза блестели. Мы выпили еще.
    Ты ела апельсин, откусывая мякоть жемчугом своих зубов…
    День потихоньку умирал (нехорошее сравнение, но было все именно так, детка), мы зашторили окно, я включил Битлов, и не спеша начал раздевать тебя.
    Ми-шель-ла-ла (я расстегнул твой бюстгальтер и нежно поцеловал в шейку).
    Твой телефон зазвонил и ты испуганно подскочила. Не глядя нажала кнопку сброса и впилась в мои губы, обжигая (помогая расстегнуть непослушные пуговицы рубашки). Мишель продолжала ласкать мой слух, и я помог стащить тебе юбку. К черту брюки и чулки, долой трусики и майку…
    Твой мобильник зазвенел вновь:
    – Алло? - спросила ты, отстраняясь недовольно – кто это?
    – Крошка – выключи его к такой-то матери! Выключила?
    Погоди немного, я тоже выключу свой – кто тебе звонил? Ошиблись номером наверное? Блин – я тебя почти люблю!
    Ну иди ко мне…
   
    3. Снежана
   
    Божечки, как больно! За что же ты так меня мучаешь? Я хочу разорвать грудь, чтобы достать эту боль оттуда! Я раздавлю ее, разотру без всякой жалости. У меня нет больше сил терпеть эту боль. Иногда, когда доктор (мой милый доктор) колет мне наркотик, который убивает мои нервные клетки, я ненадолго погружаюсь в теплую сладкую реку, которая несет меня куда-то по течению – и тогда я забываю кто я. Я послушно плыву, отдаваясь спасительному забвению. Но потом меня выбрасывает на берег, и я снова корчусь в муках, горю огнем, горю заживо. Мне все хуже и хуже. Боль бывает такой сильной, что я писаю. Да, как маленькая девочка – совсем маленькая…
    За что мне такое? Что же такого я натворила в прошлой, или в этой жизни? Признаю – я не ангел.

Оценка: 9.00 / 3